Между тем адвокаты подсудимых заявляют о фальсификациях и нарушениях на уровне федерального следствия
В последней декаде октября Северо-Кавказский окружной военный суд, где судят экс-депутата Кубани Сергея Зиринова и еще пятерых анапчан, закончил исследовать с присяжными доказательства стороны обвинения. Они были получены в ходе допросов главного свидетеля Дмитрия Сапожникова на предварительном следствии. За четыре дня их оглашения в суде защита подсудимых многократно заявляла о недопустимости тех или иных доказательств и указывала на нестыковки в показаниях главного свидетеля. Также адвокаты уличили сторону обвинения в манипуляции присяжными при оглашении показаний главного свидетеля. Однако, все попытки стороны защиты добиться объективного расследования в суде стабильно пресекаются председательствующим Волковым. Он в открытую играет на стороне гособвинения.
После того как почти два месяца назад из процесса была удалена единственный адвокат Сергея Зиринова Анна Ставицкая, в этом деле сложилась противоречивая и весьма «скользкая» ситуация. Суд дал ему новых адвокатов по назначению, которые практически не знакомы с делом. Они ходатайствовали о предоставлении шести месяцев для изучения дела, но им неоднократно отказывали. Вместе с тем Сергей Зиринов с того момента, как его лишили адвоката, на каждом процессе делает заявление о возвращении ее в процесс. Он также заявлял отвод своим адвокатам по назначению, но судья его не удовлетворил. Новые защитники, видя, в какой ситуации они оказались, тоже не раз заявляли суду, что их участие в этом судебном процессе, как минимум, бессмысленно и нарушает право подсудимого на защиту. Они поддержали собственный отвод и ходатайствовали о том, чтобы Ставицкая снова могла участвовать в процессе.
- У меня 45 лет стажа, но в таком ужасном положении я впервые, - заявил в суде адвокат Зиринова по назначению - 79-летний Олег Ткачев.
В беседе с журналистами он отметил, что такие случаи в судебной практике, когда суд назначает подсудимому защитника, а он от навязанного ему выбора отказывается, встречаются, но крайне редко. Свои обязанности, возложенные судом, формально эти защитники выполняют, так как находятся на судебном процессе. Но фактически защищать Зиринова они не могут. Как не раз в суде поясняли Олег Ткачев и его вторая коллега - Ирина Головинская (также назначенная судом Зиринову адвокатом — прим. авт.), они не могут высказывать свое мнение по поводу тех или иных процессуальных вопросов, рассматриваемых судом. Они боятся, что их мнение будет противоречить позиции Сергея Зиринова, которую он с этими адвокатами принципиально отказался обсуждать.
- Но представим обратную ситуацию: Зиринов неожиданно соглашается, чтобы мы его защищали. И что дальше? Мы опять же не сможем его защищать, потому что совершенно не знаем дела, - рассуждает Олег Ткачев.
Сторона защиты уверена, что единственный способ восстановить конституционное право Зиринова на защиту - это вернуть Анну Ставицкую в процесс. Сергей Зиринов пообещал, что ходатайства о ее возвращении в процесс будет делать в начале каждого судебного заседания. Своё слово он держит.
На этой неделе прокуроры активно представляли доказательства, полученные в ходе допросов основного свидетеля стороны обвинения - Дмитрия Сапожникова - на предварительном следствии. Судья Олег Волков их всячески в этом поддерживал, решая все процессуальные вопросы стороны защиты как можно более формально. Гособвинители рассчитывали произвести максимальное впечатление на присяжных и быстрее убедить их в виновности подсудимых. Впечатление произвести удалось, но, скорее, в обратном. По версии следствия, Сапожников являлся киллером и выполнял убийства по всем преступлениям, инкриминируемым Сергею Зиринову и другим подсудимым. Он дал показания по убийствам 2002-го, 2004-го и 2013 годов. Уже не раз защита обращала внимание, что протоколы его допросов изобилуют противоречиями. Самый противоречивый момент в показаниях Дмитрия Сапожникова касается оружия, которое он якобы использовал в убийствах.
В одних показаниях он говорит, что в убитого в 2002 году Виталия Садовничего и в 2004 году Салмана Набиева он стрелял из разных пистолетов Макарова, потом говорит, что это был один тот же пистолет, а в самых поздних показания «Макаров» вдруг превратился в 6П9, то есть в совершенно другое оружие. Адвокат Георгий Антонов предпринял попытку обратить внимание присяжных на эти противоречия.
- Можно я задам подсудимому Сергею Зиринову вопрос? – обратился к судье адвокат на заседании 20 октября.
- Если он изъявит желание, то мы дадим вам возможность его допросить, - ответил председательствующий.
Зиринов ответил, что готов отвечать на любые вопросы любого участника процесса. После этого Георгий Антонов спросил у Зиринова, как он может прокомментировать то, что в одних показаниях Сапожникова фигурирует один пистолет, в других – другой. Однако сторона обвинения тут же заявила возражение на этот вопрос, и судья его принял.
- Хорошо, тогда такой вопрос: вы вообще давали какие-то пистолеты Сапожникову? – выкрутился адвокат.
- Я никак не могу прокомментировать и ответить на этот вопрос, потому что этого события не было в моей жизни, - ответил подсудимый. – И я даже не могу представить, что с этим свидетелем делали в СИЗО, чтобы он мог такой бред сказать.
По версии следствия, при покушении в 2013 году на атамана Николая Нестеренко и убийстве его водителя Виктора Жука Дмитрий Сапожников использовал автомат «Вал» с глушителем. Об этом он сам не раз говорил в ходе допросов. Однако, например, при опознании вещественных доказательств, фотографии которого еще в сентябре прокурор демонстрировал присяжным, Сапожников опознал не тот автомат, который указан в протоколе. Соответственно, указал не на то оружие, из которого он, по версии следствия, стрелял в казачьего атамана Николая Нестеренко в феврале 2013 года.
22 октября присяжным в суде показывали запись видеорегистратора, воспроизводящую выстрелы из указанного автомата. И здесь тоже не обошлось без курьезной ситуации. В момент выстрелов все дворовые вороны мигом разлетелись в разные стороны. Автомат «Вал», как следует из видео, стрелял слишком громко для бесшумного. Сторона защиты не могла оставить без внимания этот момент.
- Как мы сейчас все убедились, выстрелы не были тихими. В связи с этим мы бы хотели задать несколько вопросов свидетелю Сапожникову, - заявили адвокаты.
Судья Олег Волков отказал им в этой возможности и сделал замечание стороне защиты, а гособвинители начали оправдываться.
- Бесшумный - это не значит, что вообще ничего не должно быть слышно, - сделал такое умозаключение прокурор Александр Коробейников. – Позже мы пригласим специалистов, и они всё разъяснят.
На следующий день в зале суда уже находились эксперты по огнестрельному оружию. Они рассказали присяжным о характеристиках этих вещественных доказательств – автомата «Вал» и пистолета 6П9. В частности, отметили, что автомат «Вал» является малошумным оружием, никаких дефектов, которые могли бы усилить звук выстрела, в этом автомате не имеется. Его невозможно использовать без глушителя, иначе он может обжечь лицо, и к тому же производитель запрещает это делать. А если использовать глушитель, то звука выстрела из этого автомата практически не слышно – при стрельбе он рассеивается и еле уловим. Второй фактор, влияющий на бесшумность, – это дозвуковая скорость пули в автомате «Вал». Это также позволяет снизить шумы до минимума, так что при выстреле слышен только легкий хлопок. Что касается пистолета 6П9, эксперты заявили, что это оружие практически невозможно перепутать с пистолетом Макарова. Такую ошибку может допустить только тот, кто поверхностно знаком с оружием.
- То, что сказали в суде эксперты, еще раз подтверждает, что следствие проходило с нарушениями, - заявила адвокат Марина Андреева. – Особую пикантность ситуации придает тот факт, что этих специалистов пригласило обвинение. Из видео и комментариев экспертов мы делаем вывод, что Дмитрий Сапожников не мог стрелять из автомата «Вал» и перепутать ПМ и 6П9 тоже не мог – это немыслимо для офицера ОМОНа. Налицо ляпы и ошибки следствия. Фальсификация, особенно в суде присяжных, не может пройти гладко. Человеческий фактор непредсказуем. Поэтому для защиты показания этих экспертов – это неожиданный момент. Ведь мы были уверены, что перед нами люди, специально обученные врать. Но парни рассказали всё, как есть, и по существу.
На этой неделе сторона защиты также заявляла несколько ходатайств о признании доказательств стороны обвинения недопустимыми. Поводом для этого стало то, что эти доказательства либо вовсе не являлись доказательствами, а представляли собой оценку следователя, либо были получены с нарушениями. Например, 22 октября гособвинитель зачитала присяжным запрос об оказании правовой помощи, направленный российскими следователями во Францию. По версии следствия, именно во французском городе Жьен Дмитрий Сапожников спрятал вещественное доказательство – пистолет 6П9. По мнению адвоката Романа Кржечковского, присяжным был представлен процессуальный документ, в котором была отражена оценка следователя о виновности подсудимых, но не сведения, разъясняющие им фактические обстоятельства дела. Вопреки привычке, судья Олег Волков частично удовлетворил это ходатайство. Также адвокаты возмущались тем, что гособвинение манипулирует присяжными при демонстрации видеозаписей по делу. Например, в эпизоде с выстрелами прокурор зачитала присяжным, что прозвучали хлопки, хотя все слышали, что это были достаточно громкие выстрелы. Также прокурор зачитала, что с места происшествия отъехал «Фольксваген Гольф», хотя на видео не видна марка автомобиля. Когда секретарь увеличила стоп-кадр, то всем стало ясно, что на видео зафиксирован автомобиль марки «Рено». Помимо этого адвокаты заявили о фальсификации подписей понятого на предварительном следствии и ходатайствовали перед судом о проведении почерковедческой экспертизы. Как сказано в ходатайстве Олега Звягина, в четырнадцати протоколах осмотра предметов и документов имеются подписи понятого Павла Крикунова, которые значительно отличаются друг от друга, что «дает основания предполагать, что данные подписи могли быть выполнены разными лицами».
Смущает и тот факт, что перевод различных документов, полученных из Франции и приобщенных к делу как доказательства, также выполнен с нарушениями.
- Нет сведений о лице, выполнявшем перевод. Не имеется документов, подтверждающих квалификацию переводчика, его образование, отсутствует постановление о назначении этого лица переводчиком и подписка о заведомо ложном переводе. Эти документы представляют собой серьезные доказательства. Это документы об изъятии оружия на территории Франции. Но мы не знаем, кто этот переводчик, как к нему попали эти документы, как он их переводил, делал ли он там ошибки, заведомо или по незнанию, - заявил в суде адвокат Роман Карпинский.
Порядок перевода документов определяется УПК. По правилам следователь, который направлял во Францию запрос о правовой помощи, должен был, как минимум, вынести постановление о переводе и составить протокол.
Однако, узнать, были ли подписи подделаны и кто переводил этот текст, пока не представляется возможным – судья в этих ходатайствах стороне защиты отказал.
Другой интересный момент, затрагивающий сотрудничество российских правоохранительных органов и Французской республики, касается уже не единожды упомянутого пистолета 6П9. По версии следствия, пистолет на территории Франции был обнаружен 4 октября 2013 года. Однако соответствующий запрос об осмотре местности с целью обнаружения тайника с оружием компетентные органы Франции получили только 20 ноября того же года, то есть более чем через месяц после того, как оружие было найдено. Адвокаты с подсудимым Сергеем Зириновым заявляли об исключении этого доказательства из уголовного дела, потому как оно было получено с нарушением процессуальных норм. Но суд им в этом праве отказал. Признав это доказательство недопустимым, судья бы по сути подтвердил, что дело сфальсифицировано. Ведь пистолет 6П9 в деле Зиринова - это главная улика в деле Зиринова!
Между тем главный свидетель обвинения Дмитрий Сапожников отказался отвечать на вопросы сторон, когда было окончено представление его показаний предварительного следствия. Он снова сослался на 51-ю статью Конституции, не желая свидетельствовать против себя.
- Я знаю, что на него в очередной раз давили, - признается адвокат Марина Андреева, - требовали, чтобы он подтвердил свои показания в суде. Но он не подтвердил. Думаю, поэтому обвинение так затянуло с оглашением его показаний. Они ведь огласили массу протоколов, которые не имели отношения лично к нему. Однако при этом свидетель оставался в зале. Думаю, это было сделано для того, чтобы дать ФСБ время надавить на него. Но не помогло, наверное, помешал его адвокат.
Стоит отметить, что адвокат Дмитрия Сапожникова - Алексей Игнатьев – это первый адвокат, которого он нанял сам. До этого в его деле фигурировали только адвокаты по назначению. На последних заседаниях с его участием суд захотел лишить его возможности общения с защитником. Якобы их общение на уровне шепота мешает судебному процессу. Однако это формальная причина.
- Это было давление на моего подзащитного, - уверен Алексей Игнатьев.
Главный свидетель обвинения, отказавшись отвечать на вопросы сторон, тем самым отказался в суде подтвердить свои показания, которые он давал на следствии. Таким образом ключевой свидетель обвинения де-факто ставит под сомнение доказательную базу следствия и выводит судебное разбирательство только на один справедливый финал — оправдательный приговор. Напомним, что именно по показаниям, которые подписал Сапожников, были арестованы все участники дела Зиринова, и именно они легли в основу обвинения анапских предпринимателей в тяжких преступлениях. Трудно представить, чтобы главный свидетель обвинения, так ярко и подробно живописавший на предварительном следствии об организации и членах «анапской банды», ее кровавых злодеяниях и лидере, вдруг на судебном следствии забыл детали всего лишь трех эпизодов, по которым обвиняют подсудимых. Отказ Сапожникова четко и ясно еще раз подтвердить свои прежние показания и ответить на любой вопрос сторон процесса только подтверждает убеждение стороны защиты, что дело Зиринова было сфабриковано.
За три месяца судебного процесса сторона обвинения успела допросить только потерпевшего по делу и двух основных свидетелей. Потерпевший так и не смог ответить, почему считает Сергея Зиринова заказчиком своего покушения. Адвокат первого свидетеля Андрея Мирошникова, который так же, как и Сапожников, отказался давать показания в суде, неоднократно заявлял о пытках и давлении на его подзащитного в ходе допросов. Ключевой свидетель по делу - Дмитрий Сапожников - не только отказался, чтобы его допрашивали в суде, но при этом ни слова не сказал о том, что подтверждает свои прежние показания. Впрочем, Андрей Мирошников - тоже. Может ли суд теперь вынести приговор, основываясь на этих свидетелях обвинения? Очевидно, что справедливый суд – нет.
